На вопрос «Существует ли мода в России?» есть два ответа и оба правильные: «Конечно!» и «Конечно, нет!»
Чтобы разобраться в этом вопросе, нужно обратиться к истории Советского Союза. В те времена все было просто. С одной стороны, были неумелые заводы, у которых уходило два года на внедрение каждой новой модели. С другой стороны, существовали республиканские и областные модельные мастерские с коллективами часто очень талантливых, но совершенно анонимных художников. Последние разрабатывали методические пособия для отрасли и создавали свои по-настоящему модные коллекции, которые так и не попали в магазины. В лучшем случае их авторы удостаивались призов на международных ярмарках, которые чаще всего не имели ничего общего с модой. Одним из таких примеров стало знаменитое платье «Россия» Татьяны Осмеркиной, которое произвело фурор на «Экспо-67» в Монреале. Имена советских художников были так мало известны, что авторство одного и того же платья до сих пор часто ложно приписывают Вячеславу Зайцеву. Наверное, потому, что он был чуть ли не единственным в СССР, кому удалось получить право подписи своих моделей. Он же был единственным советским модельером, пользовавшимся всеобщей популярностью.
Когда советская система рухнула, рухнула и устоявшаяся система моды. Удивительно, что ни один из этих советских кутюрье так и не основал собственный бренд. Хотя среди них было немало настоящих и совсем молодых талантов и профессионалов. В новой стране к моде обратились совершенно новые люди. Единственным исключением является «красный Диор» Модного дома Вячеслава Зайцева, существующий практически до сих пор. Однако он сохранился скорее как пережиток советского модного дома с коллекциями, претендовавшими на статус чистого искусства, а не одежды для реальных людей.
С конца 1980-х в стране появляются первые частные дома моды и ателье. Однако до нереализованных амбиций советского времени и производственных сложностей было еще далеко. Магия моды, транслируемая по телевидению из Парижа Натальей Козловой, и недосягаемые имена Диор, Карден и Монтень были еще свежи в памяти у всех. Но в то же время нельзя было забывать и о неповоротливости советской текстильной промышленности, которая со временем рухнула под натиском обнаглевшего капитализма. Все они мечтали о «настоящих модных показах» и собственных бутиках. К этому добавляется представление о модельере как о художнике с большой буквы. Его главная задача — восхищать и удивлять, и только в конце — одевать. Итак, вы примерно представляете почву, породившую новую русскую моду.
Так что неудивительно, что первое имя, которое мы услышим в советское время в 1987 году, будет Валентин Юдашкин. Четыре года спустя он произвел фурор на настоящей парижской неделе высокой моды своей коллекцией Фаберже, которая буквально повторяла работы знаменитого русского ювелира. Совершенно невозможно представить нечто подобное в реальной жизни. Практичность была последней целью кутюрье, мечтавшего очаровать Европу. Таким образом, 28-летний талант нашел инвесторов и внушительный список клиентов.
Валентин Юдашкин демонстрирует платье из коллекции Фаберже, 1991 год.
Первым успешным дизайнером Рублево-Успенского стал Игорь Чапурин, начавший свою карьеру в 1995 году с громкого признания в любви к кутюрной эстетике. Его итальянские парчовые наряды, украшенные соломенными и черными петушиными перьями ушей, вызывали восхищение покупателей и редакторов первых застенчивых глянцевых журналов.
Без коммерческого производства российские дизайнеры выживали в первую очередь благодаря частным заказам артистам кабаре и новоиспеченным светским дамам. Так что все это преувеличение от кутюр в конце концов имело смысл. В 1995 году все заговорили о бренде Tatyana Parfionova, который и сегодня продолжает процветать благодаря коллекциям от кутюр и прет-а-порте.
Александр Терехов за кулисами своего шоу в Нью-Йорке, 2008 год.
В отсутствие развитой отрасли следующей задачей стало создание полноценного бренда pret-a-porter. Алексей Греков, выпускник Текстильного института, открыл это направление со своим брендом Grekoff. Он не был выдающимся дизайнером, но очень хорошо чувствовал дух времени и экономические условия. Греков ориентировался на качество, грамотный маркетинг и клиентуру первых русских капиталистов, и сразу начал выпускать женские и мужские коллекции. Он сшил их в Италии из итальянских тканей и привез в Москву. Уже в 1998 году дизайнер открыл собственный магазин и запустил линию джинсов. Он также был первым, кто выпустил полные коллекции под своим именем — с обувью, аксессуарами и даже ароматом. Никто не знает, как бы развивался бренд Grekoff сегодня, если бы дизайнер неожиданно не ушел из компании в 2001 году.
Алекс Грекофф за работой в своей студии.
Первая неделя моды в Pasaż Smolenski началась в 1999 году. Его придумали Виктор Соловьев и Александр Жуков, владельцы агентства SP2, которое в то время отвечало за Smirnoff International Design Awards в Москве. Эта Неделя моды собрала сразу более тридцати дизайнеров. В начале Нового времени появились такие имена, как Нина Неретина и Донис Пупис, Алена Ахмадуллина и Денис Симачев. Они больше не стремятся стать русскими диористами или подражать качеству итальянского прет-а-порте. Каждый из них верен своей эстетике и получателям. Сегодня Нина Донис и Алена Ахмадуллина развиваются достаточно успешно. Это не относится к дизайнеру Денису Симачеву, который изначально заработал репутацию самого крутого дизайнера-мужчины, но постепенно ушел в чистый бизнес. Сегодня он больше известен культовым московским баром, названным в его честь, и авторскими правами на его торговую марку — бокалы.
Дизайнер WOS Андрей Артемов.
В 2000-х начался настоящий бум: страна буквально прибрала к рукам моду. В то время появились почти все ведущие журналы, столица Projesd Tretiakowski и Aleja Stolesznikowa быстро наполнилась модными бутиками, а жизнь высокого уровня достигает широкого диапазона. На рубеже тысячелетий был в силе лозунг «чем больше, тем лучше». В середине 1990-х появилось еще два футболиста, задавших идеалы красивой жизни. Первым был бренд Александра Терехова, сменивший Игоря Чапурина в затхлых сердцах Рублева. Второй был более интимным, но творческим Viva Vox. Его дизайнер — выпускник Текстильного института Олег Овсиев, который провел 90-е годы в Нидерландах. Долгое время Viva Vox оставался чисто женским брендом, но со временем коллекции пополнились мужскими и агентскими моделями. В это же время на московской сцене появляется Дмитрий Логинов со своим брендом мужской одежды Arsenicum и красочными концептуальными шоу, собирающими всю светскую и театральную сцену. Однако, при всей своей выразительной эстетике и громком имени, Логинов решил остаться в ателье и работать на театр, кино и частных клиентов.
Валентин Юдашкин на выставке Фаберже в посольстве России во Франции, 1991 год.
К началу 2010 года подрастает новое поколение, имеющее мало общего с советским прошлым и комплексом страны, отрезанной от остального мира. Взрослые дети 90-х уже не знают закрытых границ и дефицита, но еще помнят борьбу за выживание. Мода для них – это не только чистое творчество под крылом состоятельного инвестора, но и бизнес, который должен приносить доход. Кроме того, это поколение пошатнуло классическую систему моды, сложившуюся в 20 веке. Появление Instagram в 2010 году сыграло большую роль в этом перевороте. Это позволяло каждому дизайнеру напрямую обращаться к покупателям, подрывая авторитет модных критиков. Наконец, такие бренды, как Вика Газинская и Ульяна Сергеенко, обязаны своей популярностью Instagram, как и Андрей Артемов, создатель WOS. Среди дизайнеров мужской одежды наиболее заметным в то время был Леонид Алексеев, который затем на время оставил моду, чтобы заняться корпоративным дизайном, а недавно вернулся с брендом House of Leo.
Тем не менее, эти дизайнеры придерживались более или менее привычной системы координат моды с разбивкой по полу, сезонности и понятным представлениям о хорошем вкусе. Гоше Рубчинскому же удалось не только превратить постсоветскую эстетику в глобальный тренд, но и полностью изменить взгляд на роль дизайнера. Его подход как нельзя лучше соответствовал российской и мировой гламурной усталости, культу потребления и диктатуре моды. На волне популярности backyard chic выросла плеяда молодых дизайнеров. Некоторые из них, не имея формального модного образования, начинали свой путь в моде с футболок с принтами, а в конце концов пришли к полноценным коллекциям вполне удобной одежды с четким, узнаваемым дизайном. Вершину моды в Instagram возглавили такие герои, как Георгий Яшин и Максим Дмитриев из ZNY, Волчок, Петербургский Кракатау, Новая, ШУ, Сергей Пахотин из Sputnik 1985.
Вторая половина 2010 года – начало нового расцвета агентства моды. Однако, в отличие от 70-х и 90-х годов, современная версия этого течения приняла более радикальные формы. Раньше образ девушки в мужском костюме или длинноволосого мальчика в рубашке с жабо был исключением, поддерживающим общее правило. Нынче мода предлагает забыть, мужчина в этой одежде или девушка. Патриархальная максима «душа на счету» приобретает в этом контексте совершенно новый смысл, а посыл (часто буквально написанный словами на вещах) становится важнее всяких спецэффектов.
Современные дизайнеры предлагают забыть
о том, мальчик это или девочка, одетые в их одежду.
Если всего несколько лет назад безразличие к полу чаще всего выражалось в бесконечных вариациях свитшотов, толстовок и мешковатых пальто одного размера для всех, то в последнее время (благодаря Алессандро Микеле) появляется все больше и больше дизайнеров, которые посылают более изощренный месседж мир . Среди них немало тех, кто начинал свой путь с чисто женских коллекций. Даже дизайнер 90-х Татьяна Парфенова все чаще демонстрирует свои наряды на юношах. Юное дарование Никиты Калмыкова изначально адресовало свои наряды «Одор» мужской клиентуре, но их почти «тургеневский» романтизм сразу привлек женскую аудиторию. В целом изменение подхода к гендеру привело к тому, что теперь девушки готовы одеваться даже в одежду таких вполне концептуальных мужских брендов, как питерская «Математика» Илькина Бахшиева или Тиграна Аветисяна.
Как известно, сила действия равняется силе противодействия, а хайп сменился антихайпом — многие бренды делают выбор в пользу аккуратной одежды на каждый день. Примерами могут служить пионеры новой классики — Tryyt, мрачные минималисты — Theckam и создатели высокотехнологичной верхней одежды SHU. Оборотной стороной этой тенденции стало появление множества брендов-клонов с второстепенной одеждой посредственного качества.
Гораздо интереснее тенденция поиска собственной культурной идентичности. Такие бренды, как House of Leo, Infundibulum и Odor, относятся к своим корням спокойно и с уважением. Для них национальные традиции – это не сувениры на экспорт, а то, что формирует нашу среду. И этот интерес к своему прошлому является величайшей новизной.
Этот молодой российский бренд понравится вам, если вы любите гранж.
Уличная мода, сотрудничество и ажиотаж — три столпа современной моды
